12. В рубрике «Из польской фантастики» размещены три текста.
12.1. Рассказ “Przejrzeć facetów/Разглядеть мужчин” написал Бартек Свидерский/Bartek Świderski (стр. 41—46). Иллюстрации МАРЦИНА КУЛАКОВСКОГО/Marcin Kułakowski.
“Вот бы иметь что-нибудь вроде рентгена на мужиков, — вздыхает подруга героини рассказа. – Смотришь на мужчину – ах, какой красавчик, а просветил рентгеном, ну и образина…” Одинокая женщина, сидевшая за соседним столом в кафе, ушла, забыв на столе очки с затемненными стеклами. Догнать ее не удалось, придется оставить очки себе. Ну и для начала хотя бы их примерить…
На сайте ФАНТЛАБ нет карточки рассказа (вообще-то это отрывок из пишущегося писателем романа), биобиблиографии автора на сайте также нет.
И это далеко не первая публикация Бартек Свидерского в нашем журнале (см. тэг «Свидерский Б.»).
12.2. Рассказ “Miasta tysiąca słońc/Города тысячи солнц” написала Магдалена Козак/Magdalena Kozak (стр. 47--58). Иллюстрации МАРЦИНА НОВАКОВСКОГО/Marcin Nowakowski.
Немецкие ученые не создали в первой половине 40-х годов прошлого века действенный прототип атомной бомбы, потому что ошиблись в расчетах, используя дейтерий вместо графита в качестве замедлителя нейтронов. Впрочем, они могли бы признать свою ошибку и исправить создавшееся положение, изменив ход затянувшейся войны. Почему этого не произошло? У польской писательницы – своя версия…
И это второе появление Магдалены Козак в нашем журнале (первое см. “Nowa Fantastyka” 1/2006).
Позже рассказ не перепечатывался, на русский язык (как, впрочем, и на другие языки) не переводился.
Карточки рассказа на сайте ФАНТЛАБ нет. Биобиблиографии писательницы на сайте ФАНТЛАБ также нет, но кое-что о ней можно узнать, пройдя в этом блоге по тэгу “Козак М.”
12.3. И еще одна публикация в этой рубрике – рассказ Януша Цырана/Janusz Cyran “Rzym/Рим” (стр. 59 – 56). Иллюстрации ЛУКАША МЕНДЕЛЯ/Łukasz Mendel.
«В польской научной фантастике Януш Цыран выделяется темными и ужасающими видениями будущего. Каждая его история — это визит в разные версии этого будущего, которые, хотя порой сильно отличаются друг от друга, имеют некий общий знаменатель. Это пессимистическая вера в то, что человек по своей природе несовершенное, ущербное, злое существо. Поэтому каждый мир, построенный человеческими руками, также будет заклеймен злом.
Второе предположение Цырана, толкающее будущее в бездну тьмы, касается принципиальной неизменности человеческой природы. Созданные писателем футуристические миры населены людьми, взятыми прямиком из настоящего: еще полными предрассудков и страхов, завистливыми, жестокими, безжалостными, своекорыстными, а иногда просто легкомысленными, наивными, потерянными, лишенными сочувствия и воображения. Их поведение характеризуется пассивностью и эскапизмом, они не в состоянии нести бремя существования, теряют контроль над собой и своим окружением. Все их грехи отражены в ярких картинах миров, нарисованных Цыраном. (…)
На фоне остальных рассказов особенно выделяется выдержанный в стилистике мрачного киберпанка «Рим». Библейский Ирод предпринимает попытку защиты своего народа от враждебно настроенного к нему тирана. Коварное окончание – дополнительный козырь этого рассказа» (Рафал Сливяк)
Позже рассказ вошел в состав авторского сборника писателя “Teoria diabła I inne spekulacje/Теория дьявола и другие умозаключения” (2011).
На русский язык он не переводился. И это 14-я публикация в нашем журнале писателя, знакомство с которым у нас с вами датируется далеким 1988 годом (см. тэг “Цыран Я.”). Глянуть на карточку рассказа можно ЗДЕСЬ А почитать о писателе стоит ТУТ
11. В рубрике «Из польской фантастики» размещены два текста.
11.1. Рассказ “Skrzatołap/Гномолов” написал Петр Патыкевич/Piotr Patykiewicz (стр. 45—59). Иллюстрации МАРЦИНА НОВАКОВСКОГО/Marcin Nowakowski (и, увы, впервые такое вижу: иллюстрации размещены как попало, вне связи с текстом).
Нечто неладное происходит в княжестве. То некто заплетет ночью коням гривы, то в сапоги осотовых головок набросает, то муку в кухне рассыплет, то в спальне князя захихикает в самый неподходящий момент. Словом, совсем гномы распоясалось. Самая пора звать гномолова…
И это первое появление писателя в нашем журнале.
В дальнейшем рассказ не перепечатывался, на русский язык (как, впрочем, и на другие языки) не переводился. Его карточки, равно как и биобиблиографии писателя на сайте ФАНТЛАБ нет.
11.2. Рассказ “Siódmy kontynent/Седьмой континент” написал Бартек Свидерский/Bartek Świderski (стр. 60—68). Иллюстрации ПШЕМО/Przemo.
Известному российскому археологу, профессору Крылову удается совершить выдающееся открытие – откопать под Владимиром череп древностью 70 тысяч лет неизвестного предка Homo sapiens. Объем верхней части черепа при сравнительно малой нижней челюсти позволил ученому прийти к выводу, высказанному ассистентом профессора в несколько простодушной форме: «Пусть французы со своим неандертальцем лезут назад на дерево. Их примитив должен ползать у ног нашего владимирского человека». Сенсация ширится, множатся, правда, и сомнения, терзающие ум профессора, но машина пропаганды уже запущена – ведь речь идет о суперчеловеке, Homo sapiens с огромным мозгом, называемом (уже!) Homo rusicus — мудром предке русского народа, о котором, при желании, можно найти множество упоминаний в народных сказках и легендах. Мир должен узнать, что такое «Россия». Ведь это «седьмой континент, не имеющий аналога под солнцем. Это наша Азьопа!»…
И это далеко не первая публикация писателя в нашем журнале (см. тэг “Свидерский Б.” в этом блоге).
В дальнейшем рассказ не перепечатывался, на русский язык (равно как и на другие языки) на переводился. Ни карточки рассказа, ни биобиблиографии автора на сайте ФАНТЛАБ нет, но кое-что о писателе можно узнать, пройдя по указанному тэгу в этом блоге.
9. В рубрике «Из польской фантастики» размещены четыре текста.
9.1. Рассказ “Test/Тест” написал Бартек Свидерский/Bartek Świderski (стр. 45—46). Иллюстрация ТОМАША НЕВЯДОМСКОГО/Tomasz Niewiadomski.
Этот хулиганский, в общем-то, рассказец о том, как на глазах у героя курсор изнасиловал вордовскую проводницу и что из этого получилось, в дальнейшем нигде не перепечатывался.
В скудноватую карточку рассказа можно заглянуть ЗДЕСЬ, а вот биобиблиографии автора на сайте ФАНТЛАБ нет.
Это далеко не первая публикация Бартек Свидерского в нашем журнале (см. тэг «Свидерский Б.»).
9.2. Рассказ “Interesy nie idą dobrze/Дела не ладятся” написал Кшиштоф Коханьский/Krzysztof Kochański (стр. 47--58). Иллюстрации ТОМАША ВИТАСА/Tomasz Witas.
Рассказ вошел в состав рейтингового списка «100 лучших польских НФ-рассказов» уважаемого сетевого журнала “Esensja” за номером 62 со следующей аннотацией:
«Можно ли написать вполне серьезный НФ-рассказ – а точнее даже рассказ в жанре horror – с антропоморфизированными животными в роли главных героев? Можно. Получится рассказ с единственной в своем роде атмосферой. И текст, и замысел весьма оригинальны и в то же время сильно воздействуют на читателя в эмоциональном отношении».
Рассказ был отмечен в 2006 году премией “SFinks” и в 2009 году вошел в состав авторского сборника рассказов “Zabójca czarownic/Истребитель колдуний”.
На русский язык рассказ не переводился, в его слеповатую карточку можно заглянуть ЗДЕСЬ А вот биобиблиографии писателя на сайте ФАНТЛАБ до сих пор нет.
И это далеко не первое появление писателя на страницах нашего журнала (см. тэг «Коханьский К.»).
9.3. Рассказ “Trzy wiosny/Три весны” написал Вит Шостак/Wit Szostak. Иллюстрации ЗАЛИБАРЕКА/Zalibarek.
Действие рассказа происходит в псевдофеодальном мире цикла “Smoczogory” и он включен в сборник “Ględźby Ropucha” (2005).
Заглянуть в карточку рассказа можно ЗДЕСЬ А почитать об авторе можно ТУТ
9.4. Небольшой рассказ, скорее даже философскую притчу “Paszcza/Пасть” написала Марта Томашевская/Marta Tomaszewska (стр. 67—68). Автор иллюстрации не указан.
Позже рассказ не перепечатывался, на другие языки (в том числе и на русский) не переводился. Карточки рассказа на сайте ФАНТЛАБ нет, и об ее авторе сайт почти ничего не знает. Ближе познакомиться с писательницей можно в этом блоге, пройдя по тэгу «Томашевская М.».
7. В рубрике «Из польской фантастики» размещены четыре текста.
7.1. Рассказ “Kolumbowie rocznik 2000/Колумбы, год рождения 2000” написал Бартек Свидерский/Bartek Świderski (стр. 45–46). Иллюстрации ТОМАША НЕВЯДОМСКОГО/Tomasz Niewiadowski.
Название рассказа перекликается с названием известной книги Романа Братного«Колумбы, год рождения 20», где речь идет о молодых людях, рожденных в начале 1920-х годов и взрослевших в годы Второй мировой войны, то есть о том поколении, которое позднее и стали называть «поколением колумбов». Сам рассказ, собственно, почти не имеет фантастической составляющей, это скорее озвученный анекдот.
Герой рассказа, актер, отказывается играть навязанную ему роль в телепостановке, режиссер которой пытается ревизовать образ тех самых «колумбов», садится в машину и выезжает в город. Само собой, не сняв гестаповского мундира…
Это далеко не первая наша встреча с писателем на страницах нашего журнала, где печатались как рассказы, так и статьи Б. Свидерского.
Позже рассказ нигде не перепечатывался. Карточки рассказа на сайте ФАНТЛАБ нет, биобиблиография его автора также на сайте не представлена. Для русскоязычного читателя пока что единственная возможность познакомиться с писателем – это пройти в этом блоге по тэгу «Свидерский Б.».
7.2. Рассказ “Niezły/Вот же ж…” написал Рафал Земкевич/Rafał A. Ziemkiewicz (стр. 47—52). Иллюстрации АРТУРА СИТНИКА/Artur Sitnik.
Это монолог некоего политического деятеля, близкого к либеральному руководителю государства, но не разделяющего его взгляды и лелеющего собственные планы...
Сам автор сказал о герое рассказа следующее: «Весьма возможно, что я знаю его лично; во всяком случае я читаю его программные наброски, трактаты и декларации. Это мировоззрение мудро называют “апокалиптическим радикализмом”, но я, простой журналист, не пользуюсь этим мудрым (или, скорее, мудреным) языком, а, когда мне попадает нечто подобное в руки, думаю просто: “Вот же ж урод”. <Однако> Ленин, когда разглагольствовал о мировой революции в швейцарской закусочной, или Гитлер, пока рассуждал за пивом о еврейском заговоре – они тоже были всего лишь “вот же ж уродами”».
Позже рассказ вошел в состав авторского сборника коротких текстов Земкевича“Coś mocniejszego/Нечто покрепче” (2006).
В некомплектную карточку рассказа можно заглянуть ЗДЕСЬ
С Рафалом Земкевичем мы далеко не первый раз встречаемся на страницах нашего журнала. И история его взаимоотношений с журналом и его редакцией тоже весьма не проста. К сожалению, на сайте ФАНТЛАБ нет биобиблиографии автора рассказа “Niezły”, поэтому больше узнать о писателе на ФАНТЛАБе можно разве что из того, что опубликовано в этом блоге (см. тэг “Земкевич Р.”)
7.3. Собрание литературных миниатюр “Sennik wiosenny/Весенний сонник” публикует в журнале Гжегож Януш/Grzegorz Janusz (стр. 53--55). Иллюстрации ТОМАША НЕВЯДОМСКОГО/Tomasz Niewiadomcki.
Это, конечно, далеко не первая публикация Гжегожа Януша на страницах нашего журнала.
Напомню: «Януш специализируется в лирических литературных миниатюрах, наводящих на размышления и объединяющих интеллектуальное провокаторство, издевательство и ересь с горячей проповедью. Самые, пожалуй, ценные из них (и самые длинные) – “Pancerfaust” (“NF” 2/1994) и “Moje pierwsze dzieło” (“NF” 10/1994) мы представили читателям в нашей юбилейной антологии “Miłosne dotknięcie Nowego Wieku/Любовное прикосновение Нового Века” (“Prószyński I S-ka”, 1998). Мы печатали также его “Sennik jesenny” (“NF” 2/1999), “Skron” и “Antygrawitacja” (“NF” 5/2002), “Raj pod ziemią” (“NF” 2/2003) и множество микрорассказов-шортов» – так писал ранее о пане Гжегоже Мацей Паровский.
Миниатюры из собрания “Sennik wiosenny” на русский язык не переводились, карточек как отдельных миниатюр, так и их собрания на сайте ФАНТЛАБ нет. Биобиблиографии автора на сайте тоже нет. Узнать то-другое о нем на русском языке можно узнать разве что в этом блоге, пройдя по тэгу «Януш Г.»
7.4. Рассказ “Ukośnienie” написал Конрад Левандовский/Konrad T. Lewandowski (стр. 57—66). Иллюстрации МОНИКИ РОКИЦКОЙ/Monika Rokicka. Перевести название рассказа на русский язык одним словом довольно трудно, как вариант (жуткий!) — "Окосоглазивание".
«Утром оказалось, что у меня раскосые глаза. И кожа тоже заметно пожелтела. Я незамедлительно расколошматил зеркало, смешал кефир с водярой в пропорции 50:50, залил смесь в глотку и отключился. На следующий день, насколько мне удалось рассмотреть в зеркальных осколках, разрез глаз еще более сузился. Все что оставалось, это осознать ужасную истину: каждый четвертый обитатель планеты – китаец. И именно такая участь выпала на мою долю!»
Польские читатели знакомы с романом китайского писателя У Чэньэня«Путешествие на запад», представляющем собой цепь занимательных эпизодов, в которых прозрачная буддийская аллегория наслаивается на канву плутовского романа. Используя этот роман в качестве образца, Левандовский вынуждает постоянного героя своих рассказов, журналиста желтой прессы Томашевского (который принимает в этом рассказе новое имя Том Ашэн), совершить путешествие по подобному маршруту и с подобными спутниками. «Язык “Путешествия на Запад” после небольшой модификации оказался тем, в котором я и нуждался для воссоздания климата, созданного политической, медийной и духовной элитой Третьей Речи Посполитой» — сообщает Левандовский.
Позже рассказ вошел в состав авторского сборника произведений писателя "Noteka 2015/Нотека 2015" (2006, III издание).
Карточки рассказа, равно как и биобиблиографии автора на сайте ФАНТЛАБ нет, но это далеко не первая встреча с писателем на страницах нашего журнала, поэтому читателям этого блога стоит (при желании) заглянуть в тэг "Левандовский К."
8. В рубрике «Футурологический конкурс» (таковой объявлен был редакцией журнала совместно с Британским советом в Варшаве) публикуется антиутопический рассказ Збигнева Вантуха/Zbigniew Wantuch “Projekt 2812-00/2308/Проект 2812-00/2308”, отмеченный поощрительной премией (стр. 67—68). Иллюстрация РАФАЛА ШЛАПЫ/Rafał Szłapa.
Карточки рассказа на сайте ФАНТЛАБ нет, об ее авторе сайт тоже ничего не знает. Впрочем, и мне известно о нем лишь то, что несколько ранее он опубликовал рассказ “Pod Sówką/Под «Совкой»” в фэнзине “Inne Planety” (№ 2/2003).
11. Интервью, которое Бартек Свидерский/Bartek Swiderski взял у известного польского журналиста и телеведущего Войцеха Манна/Wojciech Mann, называется:
МАГИСТР SCIENCE FICTION
Magister Science Fiction
Бартек Свидерский: Вы знаете наш журнал?
Войцех Манн: Знаю конечно! У меня собраны все номера 80-х годов. Я очень интересовался тогда science fiction. Покупал примерно 95% тех книг, которые появлялись на польском рынке. Собирал также номера журнала “Mlody Technik”, в которых печатались НФ-рассказы.
Журнал “Fantastyka”, который специализировался в этой области, я поэтому с радостью встретил с самого первого номера и затем регулярно покупал добрых несколько лет.
Бартек Свидерский: А что вас привлекало в science fiction?
Войцех Манн: Да практически все. Кроме так называемых литературных ценностей, которых в ней не всегда можно было отыскать. Вначале она была для меня заменителем комикса, который вы, вероятно, не застали. Тогда издавался комикс-журнал “Przygoda”, который, однако, быстро закрыли.
Вот я и читал SF, особенно из эпохи так называемой Золотой эры жанра, то есть Ван Вогта, Азимова, Кларка. Она исследовала технические возможности, открывавшиеся перед людьми, и это меня возбуждало.
Из польской фантастики, кроме Лема, я, затаив дыхание, читал трилогию Боруня и Трепки: “Zagubiona przyszłość/Загубленное будущее”, “Proxima/Проксима”, “Kosmiczni bracia/Космические братья”.
Вот только политический оттенок романов меня раздражал. К Лему у меня, впрочем, тоже были претензии из-за реверансов в сторону коммунистов, в которых он приседал тут и там.
Бартек Свидерский: Польскую фантастику политически реабилитировали авторы 70-х годов.
Войцех Манн: В то время я уже читал по-английски. И это открывало для меня рынок, не имевший конкурентов в Польше. Я как сумел прочитал все книги Альфреда Бестера, который уносил меня ввысь своей фантазией, Фредерика Пола, с которым был лично знаком, Филипа Дика, который был настоящим откровением – на польскую литературу меня уже попросту не хватало. Добавочным аргументом, если не предлогом, было шлифование языковых знаний.
Бартек Свидерский: Где вы добывали книги?
Войцех Манн: Поначалу я ездил в Англию, где у меня были две любимых книжных лавки. Но только в Соединенных Штатах я впервые наткнулся на специализированный в SF и фэнтези книжный магазин. Я думал, что прямо там сомлею. Человеку, вырвавшемуся из-за железного занавеса, увидеть вдруг то, что он любит, в таких безумных количествах… Однако новые книги были для меня слишком дорогими, поэтому я закупался в букинистических лавках. Так я подготовил материал для магистерской диссертации, посвященной SF.
Бартек Свидерский: И на какую тему?
Войцех Манн: В переводе на польский название звучало так: «Элементы пророчества в современной американской дистопической литературе». Я заучил его наизусть, чтобы в компании затыкать рты невеждам. Не стану скрывать, что хотел также поразить моих учителей, поскольку такие темы были на англистике редкостью. При работе над диссертацией я ссылался на нескольких писателей из «гетто», но, чтобы диссертация выглядела посолиднее с научной точки зрения, рассматривал и более известных авторов: Хаксли, Оруэлла, Брэдбери.
Бартек Свидерский: Два из трех – англичане.
Войцех Манн: А прадедом дистопии был и вовсе русский – Замятин. Я как раз хотел показать, что американцы не изобрели этот жанр, а лишь развили. Источников у меня было не больно-то много, поэтому я опирался на двухтомник “Fantastyka i futurologia”Лема.
И довольно стройно все это у меня выстроилось. Я не кривил душой, когда писал, уверен был в своей правоте, поэтому не сомневался в том, что защищу работу. Но меня чуть было не захватила врасплох пани профессор из комиссии, которая попросила меня рассказать о фантастических элементах в произведениях английских поэтов. То есть очень хитро перенесла меня с моего поля, на котором я себя уверенно чувствовал, на свое. Я вывернулся лишь благодаря Мильтону.
Бартек Свидерский: Вы придерживались серьезного подхода к дистопии как видению будущего или считали ее всего лишь фантазией, досужим вымыслом?
Войцех Манн: Как нельзя более серьезного. Вы ж не забывайте: я знакомился с этой литературой при коммунистической власти. Я на своей шкуре почувствовал все ограничения, которые из этого следовали: трудности с выездом за границу, невозможность свободного высказывания мнений и т.д. Описанная Оруэллом в романе «1984» картина выглядела совершенно реальной. Я тогда очень боялся, что какой-либо безумец или группа безумцев так «закрутят гайки», что мы будем фактически сидеть по камерам, подключенными проводами к некоему центру. Но, с другой стороны, я каждый день видел, что с этим так или иначе можно бороться. Я не говорю о знаменах или, там, баррикадах. Речь о контрабандном перетаскивании информации и запрещенной музыки, которая была и остается моей великой любовью. Благодаря этому можно было сохранить некоторую свободу мышления, что питало надежды. Которые существовали вопреки мрачным видениям фантастов. Или, отчасти, благодаря им.
Бартек Свидерский: То есть вас тогда привлекала уже к SF не только ее приключенческая составляющая?
Войцех Манн: Да, не только. Не скрою, я искал в ней глубокий смысл, чтобы оправдать себя. Я хотел хвастаться этой литературой, а не прятаться с нею по углам. Шансы справиться с серьезным спорщиком, который набросился бы на SF, у меня были средними. Но я не сдался бы. И я сражался. В крайнем случае оборонялся Лемом, от которого уже тогда нелегко было отмахнуться. Он работал на авторитет всего жанра, а за границей – на авторитет всей польской литературы. Я чуть было не лопнул от гордости, когда увидел в Штатах в книжном магазине его «Кибериаду». (Гениально, кстати, переведенную).
И еще, что касается патриотических чувств: особенно хорошо мне запомнился один американский рассказ той поры. Там описывалось будущее, в котором Польша – величайшее в мире супер-пупер-государство. Американцы приезжают в Польшу с просьбой отправить в космос для них какую-то ракету, и польский король дает на это свое разрешение. К сожалению, не помню ни автора, ни название. (Это рассказ А.Д. Фостера/A.D. Foster “Polonaise”, 1976).
Бартек Свидерский: Почему вы перестали читать SF?
Войцех Манн: Наверное я из нее маленько вырос. У меня было все больше и больше других занятий, и я перестал следить за развитием жанра. Возможно меня расхолодило количество книг, захлестнувшее рынок. Трудно было отобрать что-то достойное прочтения. Раньше я прочитывал несколько американских рецензий и решал: ага, мне нужно это и это. Но сейчас и тот рынок изменился. В какой-то момент наступило пресыщение и я понял, что уже ничего нового не прочитаю. Я все еще берусь за ту-другую книгу SF, когда у меня много свободного времени. Но это уже не то, что было раньше, когда я мог сидеть над интересной книгой до утра и ни секунды не считал пустой тратой времени.
Бартек Свидерский: Вы читали также фэнтези?
Войцех Манн: Она забавляла меня, когда была экзотической. Например, ранние Конаны. Но уже Пратчетта я счел перехваленным. Я предпочитаю играть в основанную на его романах компьютерную игру, чем их читать. В детстве я читал настоящие сказки: Андерсона, братьев Гримм, феноменальные русские. Поэтому, когда потом наткнулся в фэнтези на подделку того, что хорошо помнил, отложил эти книги в сторону. Может быть, я все же мало читал таких книг и не наткнулся на своего «Гарри Поттера». Разумеется, был Толкин. Он меня действительно удивил: надо же, сотворил целый мир. Я брался пару раз за его трилогию и быстро признавал свое поражение. Но как-то наконец взял и вгрызся во все это. Когда сейчас я наблюдаю за сыном, который восхищается фильмом, то, с одной стороны, я его понимаю и рад тому, что он интересуется классикой, а с другой – знаю, как много он упускает. Ведь он, вероятно, уже никогда книгу не прочитает.
Бартек Свидерский: Вы смотрите фантастические фильмы?
Войцех Манн: Да, смотрю. Хотя жена говорит, что я прямо как дитя малое, потому что зачастую смотрю с сыном дрянные фильмы. Но меня это забавляет – мне интересны детали, замыслы. Например, в “Total Recall” Верхувена была такая дамочка, которая прикосновением меняла цвет ногтей. Это же изумительно, что он подумал о такой вот мелочи! На сюжет это никак не влияет, но помогает поверить в тот мир.
Бартек Свидерский: Многие из читателей, фантастики особенно, в какой-то момент задумываются над тем, а не стоит ли им самим попробовать что-то написать? Вас посещала когда-нибудь такая мысль?
Войтек Манн: Ну конечно, это ведь вполне естественно. Если человек читает много и вдумчиво, в голове у него рождаются собственные замыслы. И наконец, он задает себе вот этот самый вопрос: а не взяться ли мне самому за перо? Но я еще в молодости начал вести собственную радиопередачу. И меня эта работа настолько захватила, что на писательство просто-напросто не хватило времени. Я попытался привлечь к сотрудничеству одного из друзей, чтобы он написал черновик, но тогда у нас ничего путного не получилось.
Иногда удается связать одно и второе. По случаю какого-то праздника я сделал двухчасовую радиопередачу «Science fiction в роке». В ней я опирался на группу “Hawkwind”, вдохновлявшуюся творчеством Майкла Муркока. Сейчас на рынке такого хватает, но это ведь было в 70-х годах. В другой раз мы с Гжегожем Васовским, моим радиоколлегой и соавтором, перевели на польский язык «Охоту на Снарка»Льюиса Кэррола. Но когда у нас уже все было готово, оказалось, что втихую то же самое сделал Роберт Стиллер. И, разумеется, издали его, поскольку он был более известен. Поэтому мои SF-сочинения так и остались на стадии проекта.
Бартек Свидерский: Я помню программу у вас на Тройке “Nie tylko dla orłów”. Тогда, в 80-х годах, вы с Алицией Резих-Модлиньской читали отрывки цикла собственного сочинения, где речь шла о приключениях робота-неудачника – Железного Карла.
Войцех Манн: И правда, было такое. Я очень рад, что вы вспомнили. Я немного вдохновлялся там Лемом и его великолепным чувством юмора. До сих пор мне вспоминаются некоторые его выдумки, всякие мелочи. Железный Карл многим обязан той литературе. Мы так задумали, что в каждом из приключений он погибал. И чаще всего его убивали самым жутким образом.
облако тэгов
